«Место встречи изменить нельзя" я обожаю. Знаю его наизусть, постоянно цитирую к месту и не к месту.Но один вопрос не идет у меня из головы, как тот офицер у Володи Шарапова...Дело не в электричке, которая едет в 1945 году, это кино, в конце концов.
И не в том, скажем, что спокойно дают уйти бандиту, заколовшему Васю Векшина.
Хотя можно спросить – где план «Перехват» и операция «Вихрь-антитеррор»? Почему Жеглов говорит Шарапову про Фокса «Уже хорошо, что мы ОДНОГО в лицо знаем...» А этот, на которого они десять минут смотрят, пусть и со спины – неужели не запомнили? И где, кстати, уголовное дело, ведь убит милиционер, при исполнении, их товарищ?
Но самое-то главное. Вот бравые сыщики по тончайшим зацепкам идут по следу. Хватают по мере поступления Кирпича, Копченого, Ручечника и совершают еще «тыщу разных подвигов», а «дело ни с места». С лета до поздней осени, практически, и вдруг...
И вдруг в четвертой серии ВНЕЗАПНО выясняется, что отпечатки пальцев на бутылке принадлежат не Груздеву и не Груздевой! А «третьему лицу»! Как будто это только вчера выяснилось, а не сразу было ясно. По-моему, с ним надо было немедля познакомиться, а не гоняться по Москве три месяца!
Причем не сказать, что метод дактилоскопии работникам «МУРа, а не института благородных девиц» совсем уж неведом: ведь факт того, что «на заточке те же отпечатки, что и у шофера, которого я застрелил...» устанавливается сразу.